Как Пал пропал.
Сотни лет в королевстве прекрасных дворцов
От седеющих и близоруких отцов
Молодым, но горластым своим
сыновьям
Разглашалось сказанье, что поведаю Вам.
Будто в дальнем краю за широкой рекой,
За гнилыми лесами, скалистой тропой,
Чёрным камнем стоит на безликих песках
Древний замок, вселяющий ужас и страх.
Он сминал человека в уродливый ком,
Навсегда отнимая всё светлое в нём.
Сотни хитрых ловушек, смертельных преград
И кипящие льды и стальной
камнепад,
Мерзких демонов роты, вампиров полки
Караулили двери, охраняли замки.
А причиной такого скопления сил
Был премудрый старик, чей скелет уже сгнил.
Непокорную деву своею рукой
Заточил, обрекая на вечный покой.
Будет сказочный сон гарантирован ей
Пока чары не снимет другой чародей.
На прелестной легенде о несчастной любви
В десяти поколениях дети росли.
Вырастали и думали, наверняка,
В этой сказке то правды не осталось следа.
Нет нигде колдунов, нет нигде домовых,
Нет кикимор и прочих страшилок лесных.
И русалок не ловят плетёные сети,
И вампиров не верят непослушные дети.
И никто из парней не мечтает о том,
Чтобы девы прекрасной нарушился сон.
Но семье лесника, на краю, не удел,
Рос малыш и он сказку забыть не
хотел.
Тих и добр проходил между древних
ветвей,
Со зверями дружил, сторонился людей.
Он от матери знал свойства множества трав.
От отца не скрывал своих смелых забав.
В десять шишку из лука сбивал на лету,
А в двенадцать с медведем рыбачил в пруду.
Из беды выручал заболевших куниц,
Из капканов спасал чёрно-бурых лисиц.
Старших братьев примера он брать не хотел.
На девчонок всегда из-под лобья
смотрел.
Вместо детских забав он каменья метал,
Вместо праздничных плясок пыльцу собирал.
Шли года и двадцатый стоит на дворе,
Был удал молодец и с мечом, и в седле.
Стали Лекарем звать, а по имени Пал.
Ну, а тёмный народ Колдуном называл.
Подозрительны стали ночные огни
И кристаллы на пальцах и обереги.
Пал ушёл от людей, жил в лесу одиноко,
Но была для больных и убогих дорога.
С ними вёл лишь беседу о том, как найти
Чёрный замок, где дева лежит взаперти.
И однажды два странника, кусанных
змеем,
Обратились за помощью к юнцу-чародею:
«Излечи, успокой, мы идём из краёв,
Где одно только зло да глумленье врагов.
Отдадим всё что есть, сделай нас здоровее,
Ноет брюхо да кости, и руки слабеют».
«Мне не нужно награды, Вы лучше скажите,
Что за местности злые, кто народа губитель?»
«Твари жуткие ночью выходят из замка.
Жрут детей и покойных уносят вязанки!
У них зубы как сабли, а рты как колодцы,
А иные летают – бесполезно бороться.
В той земле не родятся ни травы, ни звери,
Реки крови текут заливая посевы!
Ну, а витязей славных у крепости той,
Сгнивших вместе с конями, что гальки речной!»
«Знаю, в чёрном дворце там покоится дева,
Расколдую её и очистится небо.
Стражи Ада уйдут с тех земель навсегда,
Я так долго Вас ждал, как добраться туда?»
«Успокойся, юнец. Уж не хочешь ли ты
В одиночку расправиться с полчищем
тьмы?»
«Я готов, старики, овладел я мечом,
Знаю силу воды, управляюсь с огнём».
И ту ночь изумлённые люди не спали.
Пал летал и крушил, превращался и таял.
Онемевшие странники только кивали
И дорогу в те земли ему рассказали.
А на утро в кольчуге на белом коне
Лекарь вышел из леса навстречу судьбе.
И пока проходил незнакомые земли,
У колодца прилёг в безымянной деревне.
Снится сон ему дивный, врагов побеждает,
Неземную красотку из лап
вырывает…
Сны такие Пал видел с младенческих лет,
Рад, не слушал болтавших, мол, девы той нет.
Только вдруг прерывается витязя сон.
Вот привстал, недоволен, нахмурился он.
Разбудила девчушка, пришла за водой,
В голубом сарафане с золотистой косой.
К травам взор опустив и немного
смущаясь
Протянула кувшин ключевой угощая.
А потом с молоком и неслышно шептала,
Что таких молодцов никогда не встречала.
Пал её заикаясь поблагодарил,
На прощанье у девушки имя спросил.
Ная. Манящие светят огни.
Ная. Деревня исчезла вдали.
Ная. Тропинка свернуть не хотела.
Ная. Из каждой берёзы смотрела.
Но за лесами горела трава,
Но за болотами ждала мечта.
Должен утихнуть демонов вой,
Должен Пал с девой вернуться домой.
Магия в добрых и сильных руках
Зло остановит! Развеется страх!
Время прошло, обновилась земля.
Пали дубы, что стояли тогда.
Зла больше нет, вероятно, само
В пещеры и склепы обратно ушло.
Мало осталось, кто жил в эти дни.
Разве, что только убогий старик.
Бел, как вершина, нем, как
треска.
Горбат, одноглазый, но ходит пока.
Бродит лесами грибы собирая
Да на камнях высекает он – Ная.